crapulous | Entries tagged with olearius

Многие из них [Персов] употребляют в большом количестве конопляное семя и листья, которые будто укрепляют природу и делают ее более пылкою к плотским наслаждениям. Наши же травники (Herbaria) все приписывают конопле совершенно противное действие, а именно, что от нее природа холодеет, ослабевает и портится. Не знаю, как служит конопля дли достижения их цели; ибо она производит скопление ветров (flatulentiam); или же, может быть, растение это в их жаркой местности и в их природе имеет иное свойство. Приготовляется конопля для такого употребления следующим образом: собирают с нее листья прежде еще, чем покажется на стебле семя, высушивают их в тени, стирают в порошок, замешивают с медом и делают из этого шарики величиною с голубиное яйцо; шарики эти едят по два, или по три, и за тем съевший их готов в дело. Они поджаривают также конопляные зерна, посыпают их солью и едят, вместо лакомства. Персидский Посланник в Голштинии, Имам-Кули-Султан, человек 70 лет, употреблял это средство постоянно в дороге после того, как в Асрахани взял себе молодую жену.

Впрочем те, которые употребляют эти средства, в Персии у почтенных людей не пользуются доброй славой; люди эти зовут их бенги (Bengi), киди-бенги (Kidibengi), т. е. обжоры конопляные, или цапли конопляные и развратные собаки. Они говорят даже, что это большой грех, равный тону, как если бы кто свою мать обесчестил на гробе Магумеда; но предающиеся сладострастию не очень-то считают это грехом.
Адам Олеарий, Описание путешествия в Московию и Персию (1656). Из русского издания 1870 г.

Интересно, что в книгах папских кулинаров совсем нередки рецепты блюд из конопли. Как раз потому, что считалось, что от нее природа холодеет, ослабевает и портится.

Виноград в Персии превосходный и во всех областях растет большимн сладкими кистями; но Магометане, по закону своему, не могут выделывать из него никакого вина, ни пить его, хотя многие из них не соблюдают этого последнего запрещения. Причиною такого запрещения приводят они довольно забавное сказание, которое для шутки я расскажу здесь. Было два Ангела, по имени Арот и Марот (Aroth, Maroth), которых Бог послал с неба на землю, чтобы они творили между людьми суд и правду, при чем он дал им троякий запрет, именно: они не должны никого убивать, не должны судить неправедно и не пить никакого вина. Во исполнение такого запрета Ангелы довольно долгое время управляли на земле хорошо. Но однажды случилось, что одна молодая, непомерно красивая женщина, не поладивши со своим мужем, пришла с жалобою на него к ним, как к своим обычным судьям; для того же, чтобы склонить их на свою сторону и достигнуть желаемого ею решения, или суда, она хотела задобрить их и пригласила их к себе в дом попировать с нею. Ангелы охотно согласились на приглашение, и когда сели за стол, то красавица между прочими напитками принесла и прекрасное вино и упрашивала Ангелов выпить его; хотя Ангелы сначала и сильно отнекивались, но после долгих просьб и неоднократных обольстительных предложений прекрасной женщины они наконец уступили и стали пить кубок за кубком. Когда же, наконец, вино распалило Ангелов, то в них возбудилось греховное пожелание к хозяйке, и они не долго уже думали, стали просить ее разделить с ними ложе. Красавица согласилась уступить их желаниям, но с следующим условием, чтобы прежде один из них открыл ей дорогу, по которой они сошли с неба, а другой — по которой они всходят на небо. Ангелам понравилось это предложение: они открыли ей обе эти дороги, после чего она тотчас же поднялась и ушла на небо. Когда Бог увидал красавицу на небе, то спросил, откуда она пришла туда? Красавица рассказала все, как было дело, из которого целомудрие ее обнаруживалось как нельзя яснее, почему тронутый этим Бог восхотел прославить ее и обратил ее в звезду Венеру, для того, чтобы она, бывши на земле прекраснейшею из женщин, точно также и на небе была блистательнейшею из звезд. Ангелов же Бог потребовал к себе на суд и объявил им такой приговор: так как они, помимо своего проступка, сделали на земле иного доброго, то Бог предоставил им самим избрать себе наказание, которое было бы серединою между вечным и временным.

Поэтому, по их собственному желанию, они были повешены на железной цепи за ноги, в одной бездне, называемой Бебиль (Bebil) и лежащей между Вавилоном и Бесретом (Bessreth), где и должны висеть до Страшного Суда.
Адам Олеарий, Описание путешествия в Московию и Персию (1656). Из русского издания 1870 г.

Персиянам позволяется употреблять виноградное сусло и делать из него сироп, называемый у них душаб (Duschab); они варят сусло это до того долго, что из него остается только шестая часть, которая делается густою и льется как масло. При употреблении этого масла, или душаб, его мешают с водою и с небольшим количеством уксусу, каковая смесь дает довольно приятный напиток, которым угощал меня Шамахинский Минадрим, или Астролог, на утроенной им для меня пирушке, как об этом говорил я выше.

Иногда Персияне варят душаб этот так густо, что его можно резать только, и путешествующие люди обыкновенно засушивают его, берут с собою в дорогу и, по мере надобности, разводят его в воде для питья своего.

<...>

В Таврисе из такого душаба делают Персияне еще особое лакомство, или конфекты, называемые у них халва (Helwa); при чем они примешивают в душаб размельченный миндаль, пшеничную муку и ошелушенные Грецкие орехи; все это вместе сдавливается в длинноватых мешках и делается таким твердым, что в зимнее время лакомство это рубить можно только косарями или топорами. Из такого же теста приготовляют они в длинноватых формах, наподобие колбас, конфекты, называемые ими суджух (Sutzuch), в средине которых помещают или замешивают нитку из бумажной материи, вроде парусинной нитки, на которой, собственно, и держится вся конфекта.
Адам Олеарий, Описание путешествия в Московию и Персию (1656). Из русского издания 1870 г.

...они пьют тоже черную (темноватую) воду, отвар из растения, привозимого Узбецкими Татарами в Персию из Китая. Листья этого растения продолговаты, остроконечны, около дюйма в длину и в полдюйма в ширину, и, будучи высушены, получают вид черноватый, свертываются и закручиваются словно червячки. Это именно то растение, которое Китайцы называют чаем (Thee), Японцы и Индийцы — Хиа и Хаа (Chia, Chaa), и оно в большом почете у этих народов. Персияне варят его в чистой воде, прибавляют туда анису, укропу, а некоторые немного гвоздики, сахаром. Оно имеет вяжущий или стягивающий как бы вкус. Персияне, Китайцы, Японцы и Индийцы приписывают этому напитку превосходную силу и действие: оно полезно действует на желудок, печень, легкое, на кровь и вообще на внутренность человека, очищает их, укрепляет, изгоняет камень, облегчает головные боли и уничтожает все мокроты, от которых человек делается вялым и сонным. Напившийся вдоволь этого напитка, может несколько ночей сидеть свежо и бодро, без обременения сном и с охотою заниматься головною работою. Употребляя его умеренно, человек может не только пользоваться постоянно здоровьем, но и достигнуть глубокой старости.

Это растение, чай (Thee), хорошо известно теперь и в Голландии и его привозят туда мореплаватели Восточно-Индийское. Его можно найти в Амстердаме, хотя и не в большом количестве; ибо, как извещали меня, Французы закупают его чрезвычайно много.
Адам Олеарий, Описание путешествия в Московию и Персию (1656). Из русского издания 1870 г.

Если же напиток этот (Cahwae) употреблять уже чересчур много, то он совершенно убивает в человеке плотское пожелание. Персияне пишут об одном Шахе, Султане Магмуде Каснине (Mahmud Casnin), царствовавшем в Персии еще до Тамерлана, будто бы Шах этот до того пристрастился к напитку Cahwae, что за ним совсем забыл жену свою и получил отвращение от брачного ложа с ней, что Царице было крайне прискорбно. Однажды Царица эта, возлежа на окне, увидела, как на дворе повалили жеребца для того, чтобы охолостить его, и спросила у окружающих: «Что бы это значило?» Когда ей в приличных выражениях объяснили, что это делается для уничтожения у жеребца охоты и вожделения, чтобы он не вскакивал на других и был равнодушен к кобылицам, то она заметила, что ничего бы этого делать не нужно, а поить бы только жеребца скверною водою Cahwae, и он скорехонько сделается похожим на Шаха, мужа ее.

<...>

Так как чрезмерное употребление напитка кофию (Cahwae) уничтожает плотские пожелания, к которым Персияне, по природе своей, весьма склонны, и большинство их поставляет в этих удовольствиях свое высшее благо (summum bonum), то поэты Персидские, хуля этот напиток, сложили следующий стих: ***

To есть:

Oha syc Ru ki namiust Kahwae,
Katil naum kathehi schahewe.

Ты, черное лицо — Кофий!
Можно ли терпеть тебя?
Куда входишь ты, там уж нет
Ни страсти, ни наслаждения с женщиной.

Адам Олеарий, Описание путешествия в Московию и Персию (1656). Из русского издания 1870 г.

Русские умеют варить превосходный и превкусный мед из малины, ежевики, вишен и других ягод, Из всех этих медов нам особенно нравился малиновый, по своему приятному запаху и вкусу. Я сам выучился приготовлять этот мед, который делается следующим образом: сперва совершенно спелую малину кладут в бочку, и наливают ее чистою водою и дают постоять так день, или два, пока вкус и цвет малины извлечется весь в воду. Такую воду сливают потом с малины и примешивают в нее чистого, или очищенного от воску, меду, а именно: на одну кружку меду по две и по три кружки сказанной настоянной воды, смотря по тому, покрепче, или послаще, желают иметь мед. Затем кладут туда кусочек поджаренной булки и небольшое количество дрожжей, и когда мед начнет бродить, булку вынимают (иначе мед получить ее вкус) и оставляют так бродить 4, или 5, дней. Желающие придать меду вкус и запах пряных кореньев, кладут в него мешочки с гвоздикой, кардамоном и корицей. Если так изготовленный мед стоит в теплом месте, то он не перестанет бродить в продолжение восьми дней, а по тому, после известного, потребного для надлежащего брожения, времени, бочки с медом выставляют на холод и дрожжи в нем оттягивают.
Адам Олеарий, Описание путешествия в Московию и Персию (1656). Из русского издания 1870 г.

Есть еще у Русских род кушанья, которое обыкновенно едят они после попойки, с похмелья (pochmeli), или когда они вообще в дурном расположении духа; делается оно так: изжаренную, холодную баранину режут на мелкие кусочки, в виде кубиков, только продолговатее и шире, мешают ее тоже с мелко накрошенными огурцами, подбавляют перцу, разводят уксусом и огуречным рассолом по равной части, и за тем хлебают эту смесь ложками. Поевши ее, они снова принимаются за питье.
Адам Олеарий, Описание путешествия в Московию и Персию (1656). Из русского издания 1870 г.