Во-первых, мне кажется из этого интервью ясно (яснее, чем из его книжки) видна одна, в общем-то, простая вещь -- он не был случайным человеком, которого волна событий закинула наверх, он конечно же был прирожденным лидером, разумеется со всеми своими ошибками, слабостями и пристрастиями. Можно, конечно, жалеть, что не нашлось другого, совершенного.
Во-вторых, наверное неправильно представлять себе, что он 50 лет сохранялся, как консервы, ничего не делая -- он ведь был активным и успешным (что нетривиально, учитывая и конкуренцию, и его неоднозначную репутацию) журналистом, затем после войны несколько лет занимался политической деятельностью в совсем других декорациях.
С его оценками ситуации часто трудно согласиться -- но, с другой стороны, он наверное и не был особенно глубоким человеком, чтобы потом все это годами анализировать и пересматривать; некоторый нарциссизм всего этого -- конечно, аберрация вследствие его известных личных качеств. Я не назвал бы его типичным политиком -- это, мне кажется, был человек достаточно принципиальный. По большому счету, единственное тонкое место в тексте (в моральном плане) это корниловское дело, и трудно сказать, искренен ли он в этом отрывке -- думаю, за десятилетия он сам себя в любом случае убедил бы. Фактически там имел место какой-то зигзаг с его стороны, возможно не вполне однозначный, и скорее всего он считает, что его интерпретация совместима с фактами. Биографически это для него наверное самый болезненный эпизод -- именно по этому поводу ему приходилось иметь дело с многочисленными резкими упреками (для него наиболее тяжелыми -- в бесприципности), на которые трудно было ответить, он не мог не понимать по крайней мере того, что другую интерпретацию эти события тоже не исключают.
no subject
Спасибо! Послушаю. Полтора часа! Но послушаю.
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
Вкратце
Во-вторых, наверное неправильно представлять себе, что он 50 лет сохранялся, как консервы, ничего не делая -- он ведь был активным и успешным (что нетривиально, учитывая и конкуренцию, и его неоднозначную репутацию) журналистом, затем после войны несколько лет занимался политической деятельностью в совсем других декорациях.
С его оценками ситуации часто трудно согласиться -- но, с другой стороны, он наверное и не был особенно глубоким человеком, чтобы потом все это годами анализировать и пересматривать; некоторый нарциссизм всего этого -- конечно, аберрация вследствие его известных личных качеств. Я не назвал бы его типичным политиком -- это, мне кажется, был человек достаточно принципиальный. По большому счету, единственное тонкое место в тексте (в моральном плане) это корниловское дело, и трудно сказать, искренен ли он в этом отрывке -- думаю, за десятилетия он сам себя в любом случае убедил бы. Фактически там имел место какой-то зигзаг с его стороны, возможно не вполне однозначный, и скорее всего он считает, что его интерпретация совместима с фактами. Биографически это для него наверное самый болезненный эпизод -- именно по этому поводу ему приходилось иметь дело с многочисленными резкими упреками (для него наиболее тяжелыми -- в бесприципности), на которые трудно было ответить, он не мог не понимать по крайней мере того, что другую интерпретацию эти события тоже не исключают.
Re: Вкратце
Re: Вкратце
no subject
(no subject)